Интервью с собственником компании «Провет» Александром Брылиным

Интервью с собственником компании «Провет» Александром Брылиным
Компания «ПРОВЕТ» с 1995 года поставляет на российский рынок профессиональные ветеринарные препараты и оборудование: вакцины, кормовые добавки, средства и оборудование для дезинфекции и прочее. Организация является официальным дистрибьютором ряда крупных производителей из Испании, Германии, Голландии, Бельгии, Великобритании и других стран Европы, чья продукция соответствует высочайшим мировым стандартам качества и современным технологиям. За более чем двадцатипятилетнюю историю компания вывела на отечественный рынок более сотни новых эксклюзивных продуктов и технологий в сфере птицеводства, свиноводства, животноводства. «ПРОВЕТ» ведёт свою деятельность по всей России, а также в Белоруссии и Казахстане. Сегодня поговорим о бизнесе, российском животноводстве и возможности импортозамещения в сфере ветеринарных препаратов с генеральным директором и основателем компании «ПРОВЕТ» Брылиным Александром Павловичем.
Александр Павлович, ваша компания работает на рынке уже 26 лет – это очень серьёзный, большой срок. Он безусловно говорит о вашей репутации на рынке и о у любви к своему делу. Давайте вернёмся на много лет назад: расскажите, как появилась компания «ПРОВЕТ», с чего началась её история?

26 лет назад невозможно было продавать в России импортные препараты за валюту, равно как и расплачиваться с зарубежными производителями рублями. Понадобилось создать российскую компанию, которая выступит дистрибьютором на рынке: будет получать препараты от зарубежных компаний и поставлять эти препараты в сельское хозяйство за рубли. Собственно, эта необходимость и вынудила создать компанию "ПРОВЕТ". Я всю жизнь был учёным и никогда не хотел создавать никакую компанию, не хотел быть директором и собственником. Только необходимость вынудила сделать такой шаг. Как потом оказалось, этот шаг был правильным.

Вы бизнес создавали с партнёром или первоначально открывали один?

Первоначально открывал один, потом у меня появился партнёр. Собственно говоря, он и сегодня фигурирует в компании. Правда, он давным давно отошёл от дел и существует только номинально.

Не секрет, что у вас семейный бизнес. И это не только гордость, но и огромный труд. Расскажите, в чем сила такой модели бизнеса, а в чем сложности?

Первоначально, когда организуешь бизнес, кажется, что одному это сделать невозможно. Потому хочется с кем-то разделить обязанности и ответственность. Но потом, к сожалению, оказывается, что у людей могут не совпадать мнения по поводу вопросов бизнеса и отношения к деньгам. Собственно, это и является причиной развала многих компаний, которые создавались на основе нескольких собственников. Бывает, что разваливается и сам бизнес. Если организация семейная, никто развалить изнутри эту компанию уже не может: ты сам ответственен за все решения, которые принимаешь. Если ты выбрал неправильный путь, то он неправильный, если он правильный, значит, он правильный. Здесь ты ни с кем не разделяешь ответственность. Да и потом никто не говорит тебе: «отдай мне какую-то часть бизнеса».
То, что в деятельность компании начинают вовлекаться дети, с одной стороны здорово: получается, что твоё дело не имеет конца. Ты рад, что вложенные в создание и развитие бизнеса силы и нервы не потрачены зря, ведь дело будет иметь продолжение. Создание своей компании с нуля, по моим наблюдениям, вещь неблагодарная: оно не даёт тебе нормально жить и пользоваться всеми благами жизни. Реальную отдачу от бизнеса ты начинаешь получать по прошествии многих лет. Те интересы и увлечения, на которые раньше тебе не хватало денег, часто теряют актуальность к моменту, когда ты уже можешь их себе позволить. И если у этого бизнеса нет продолжения, возникает вопрос: зачем ты вообще всё это делал? Хорошо, ты заработал какие-то деньги. Да, ты не умрёшь бедным и нищим где-то под забором, у тебя будет возможность получить квалифицированную медицинскую помощь – это хорошо. Но если бы ты работал в найме, было бы точно так же. Если ты смог организовать бизнес, значит ты не глуп, ответственен, достаточно квалифицирован. Никто тебя с работы не выбросил бы. У тебя была бы хорошая зарплата, были бы накопления. Да, возможно не такие, как сейчас, но зато все эти годы у тебя были бы полноценные выходные, отпуска, ты мог бы не думать: «а что будет завтра?». Даже если фирма, на которую ты работаешь, вдруг разорилась бы, ты был бы уверен, что устроишься в другую и, может быть, даже на большую зарплату. Ты точно также будешь жить и работать. Спрашивается, зачем нужен бизнес? Людям с головой на плечах, деятельным, квалифицированным и постоянно повышающим свою квалификацию.
То, что дочь увлеклась моим делом и готова его продолжать, меня радует. Но с другой стороны, я понимаю как это тяжело и насколько она может усложнить себе этим жизнь: она точно так же, как я, будет не спать ночами и переживать. Бизнес – дело непростое. Это как ребёнок. Ты не можешь взять и выключить голову, забыть о делах компании и спокойно спать. Эти мысли тебя обязательно достанут во сне, они заставят тебя проснуться, мучиться.
А со временем ещё и начинаешь чувствовать ответственности за сотрудников, воспринимать их как членов семьи: ты их видишь по 8 часов в день, а членов семьи ты не видишь по 8 часов в день. Привыкаешь к работникам, начинаешь проникаться их заботами. Кто-то тебе больше нравится, кто-то меньше, но ты всё равно переживаешь, когда люди вдруг уходят от тебя. Спрашивается, чего переживать-то? Ну, ушёл один – придёт другой. Но ты же в него вложился, ты воспринимал его как своего, а он тебя будто бы предал.
Конечно, со временем и к этому привыкаешь, воспринимаешь как норму. Но в тоже время, ты же посвятил жизнь этой компании, ты делал всё для того, чтобы сотрудникам жилось хорошо. И вдруг вот кто-то уходит, потому что получил предложение получше. Наверное, всегда есть предложения лучше. Но можно же прийти, поговорить, сказать, чего тебе не хватает. Вот ты хочешь, например, машину Maserati, а ездишь на форде. Это твоя мечта, и ты будешь абсолютно несчастлив, если не купишь Maserati. Так ты скажи: «Давай, Александр Павлович, подумаем, как бы мне её купить? Что мне нужно сделать, чтобы на неё заработать?» Мы бы нашли какие-то механизмы решения. Но уж как есть.

Мы затронули тему сотрудников. Расскажите, сколько человек работает в компании на сегодняшний день? На сайте компании вы сообщаете, что сотрудники проходят регулярное обучение и стажировки, в том числе за рубежом. В каких странах? Какие это программы? Какая итоговая цель такого обучения?

На сегодняшний день в группе работает порядка 80 человек. Раньше 2-3 раза в год наши специалисты выезжали на повышение квалификации в Голландию, Германию, Бельгию, Испанию. В ковидное время, понятно, никто никуда не выезжал. Сейчас ковид закончился, но появились проблемы с отсутствием прямых рейсов и другие ограничения, связанные с санкциями. На данный момент мы организуем программы обучения внутри страны и проводим онлайн тренинги для сотрудников.

А какая основная цель? Ваши сотрудники занимаются не только коммерцией, они должны обладать достаточными техническими знаниями, возможностью разбираться в своём продукте, а это плотно пересекается с рецептурой, с ветеринарией. Какая итоговая цель их обучения?

Итоговая цель – повысить квалификацию сотрудников, чтобы они лучше разбирались в тех продуктах, которые продвигают на рынке. Чтобы они ориентировались в новых тенденциях, которые существуют в нашей области, знали, как решаются проблемы со здоровьем животных в Европе и США. Чтобы мы могли все эти новые технологии успешно внедрить и использовать у нас в России.

Александр Павлович, давайте затронем вопрос, который всегда интересует потребителя, в том числе конечного потребителя продуктов животноводства: что за кормовые добавки вы поставляете на российский рынок? Как они влияют на здоровье животного и есть ли там вредные вещества, потенциально опасные для человека или животного?

По радио и телевидению часто можно услышать термин «мясо, свободное от гормонов», а также рассуждения о том, точно ли гормоны не используют при выращивании скота и птицы. На этот вопрос легко ответить: гормоны не использовались, не используются, и не будут использоваться в животноводстве в России, потому что они запрещены к применению на территории страны. В отличие от США и до, недавнего времени, Европы. Гормоны нельзя привезти в страну. Разве что в кармане для своей коровы, но для применения в животноводстве этого сделать невозможно. В этом отношении можно быть спокойным.
Что касается антибиотиков, то наша компания уже 15 лет развивает концепцию применения «зелёных» кормовых добавок, которые могли бы заменить антибиотики в животноводстве. Это позволит получить абсолютно безопасные, как правильно это называется, «биологически безопасные», мясо, яйца, молоко – всё, что производится животноводством для людей в качестве продуктов питания. В нашем ассортименте антибиотики практически отсутствуют. Мы, наверное, самая продвинутая компания в этом направлении: у нас самые эффективные в России программы по замене антибиотиков и прочей химии для животноводства на безопасные аналоги. Мы уделяем безопасности продукции очень большое внимание.

Ваши клиенты – это непосредственно фермеры, сельские хозяйства, ветеринары. По каким критериям они выбирают вас как поставщиков кормовых добавок?

Это очень хороший вопрос. Мы ориентируемся на самых крупных производителей мяса и молока в России. Среди наших клиентов крупнейшие отечественные холдинги, птицефабрики, молочные фермы. Они интересуются наиболее передовыми препаратами, наиболее эффективными кормовыми добавками. И здесь нам всегда есть чем их удивить, чем заинтересовать: мы постоянно ищем новые решения, привозим их из-за рубежа в Россию новые технологии.
Выбор нашей компании в качестве поставщика базируется на том, что мы находим новые продукты, новые эффективные решения проблем, актуальных для животноводства и птицеводства. Также немаловажно, что мы оказываем серьёзную консультативную и техническую поддержку хозяйствам.
Есть хозяйства, которым интересен поставщик-супермаркет, у которого есть всё на свете. Мы к таким не относимся. Но часто бывает так, что часть своих потребностей клиент закрывает за счёт компаний-супермаркетов и покупает у них хорошо знакомые препараты, а к нам обращается за новинками рынка, за новыми технологиями.

На сегодняшний день ситуация в мире такова, что рост цен никого не удивляет и воспринимается как само собой разумеющееся. А у вас изменились условия работы с клиентами?

Закупочная цена мяса регулируется государством. Цены в магазинах растут за счёт переработки и за счёт ретейла, который живёт своей жизнью и не зависит напрямую от закупочной стоимости сырья для продуктов. Для производителей мяса и молока то, что государство ограничивает цены на закупку их продукции, но не ограничивает цены в магазинах, настоящая беда.
Мы занимаемся импортными продуктами. Соответственно, если курс рубля падает, наши кормовые добавки в рублях дорожают. А поскольку цена на мясо, которое фермеры продают, не растёт, хозяйствам становится сложно покупать нашу продукцию и они вынуждены переходить на более дешёвые аналоги: старого поколения, менее эффективные, менее качественные. От этого страдает и сам фермер: ухудшается здоровье и уменьшаются продуктивность животных. От этого страдает и покупатель: ухудшается качество молока и мяса в магазинах. Здесь мы ничего не можем поделать. Мы несём определённые убытки, ждём и надеемся, что в конце концов государство поднимет закупочную цену на мясо или курс рубля улучится.

За годы существования компании вы видели не одно изменение рынка, не одну «новую реальность», с которой просто нужно смириться и перестроить условия работы. В такие периоды вам как компании приходится менять свою структуру? Касаются ли изменения в мире вашей текущей организационной структуры?

Мы ничего не перестраиваем. Мы просто вынуждены резко уменьшать маржинальность бизнеса и, собственно, бизнес в такие периоды худеет. Но при этом мы никогда никого не увольняем, а наоборот постоянно находимся в поисках квалифицированных специалистов. Так что в этом отношении у нас практически ничего не меняется. В этом офисе мы работаем уже лет 15, а может быть и больше. И количество комнат, которые мы арендуем, только увеличивается.

Это очень хорошо.
Мы знаем, что у вас есть представители не только в России, но и в странах СНГ: Казахстане и Белоруссии. Как вы контролируете работу этих филиалов?

Как можем, как получается. В основном всё держится на доверии, потому что невозможно контролировать человека, который находится от тебя за тысячи километров: ты не можешь сказать он на хозяйстве или на озере загорает. Если филиал успешен и продажи идут, то хорошо. Если продажи не идут, значит, человека нужно увольнять и искать другого. Значит это не «наш» представитель.
К сожалению, сталкиваемся периодически с ситуацией, когда российские компании в нашей области банкротятся и массово освобождаются сотрудники. У нас был опыт, когда мы взяли человек пятнадцать из обанкротившейся компании, причём все сотрудники были с хорошими рекомендациями. Из этих пятнадцати у нас осталось всего двое, а всех остальных уволили за профнепригодность и полное отсутствие желания и умения работать. То есть они только делали вид, что работают. И возможно, что банкротство той компании во многом было связано с тем, что вот эти вот сотрудники благополучно проедали деньги.

Интересная ситуация.
Мы подошли к довольно резонансному и не особо любимому, но все-таки важному вопросу: вы дистрибьютор крупных мировых производителей; скажите, в свете последних мировых событий, стали ли отношения с партнёрами более напряжёнными? Пришлось ли с кем-то из поставщиков за рубежом приостановить сотрудничество? Изменились ли условия работы с иностранными компаниями?

Ни один из наших партнёров не приостановил с нами работу. Есть английские поставщики, которым запретили работать с Россией. Поэтому мы вынуждены были подключить наши филиалы в других странах, чтобы избежать прямых поставок в Россию. Все остальные европейские компании продолжают работать напрямую. Некоторые из них изменили условия работы: перевели нас на предоплату из-за того, что западные страховые компании прекратили страховать этот бизнес. Ранее нам давали отсрочку платежа за счёт страховых компаний. И то на часть поставок нам постепенно снова начинают давать отсрочку платежа. В первое время, конечно, было тяжело из-за перехода основной массы поставщиков на предоплату. Но есть ряд партнёров, с кем мы продолжаем работать на прежних условиях, с кем ничего не поменялось. Даже английские партнёры по-началу призывали не переживать и обещали продолжать работать с отсрочкой платежа, но позже их акционеры внесли корректировку. Но в целом условия остались прежними.

Ещё один актуальный вопрос – это вопрос импортозамещения. Насколько это возможно в вашей отрасли?

В области вакцин, на мой взгляд, это невозможно. К сожалению, качество российских вакцин значительно уступает зарубежным. Сегодня интенсификация животноводства находится на очень высоком уровне: бройлер вырастает за 38 дней, а не за 50-60, как это было 15 лет назад. В таких условиях требуется вакцина очень высокого качества. При такой интенсивности животноводства, здоровье у животных слабое, а концентрация голов на квадратный метр очень высокая и передача инфекции происходит мгновенно. Постоянно появляются новые штаммы вирусных болезней, которые создают угрозу животноводству. Приходится непрерывно искать новые подходы, новые вакцины и так далее. Для разработки всего этого требуются колоссальные деньги, которых у российских производителей нет. К сожалению, они не могут себе позволить ту научную базу, которая существует у ведущих зарубежных компаний.
За рубежом, тем временем, происходит колоссальная концентрация производства вакцин в одних руках: сегодня есть 5 крупнейших производителей вакцин для животноводства на весь мир, а остальные компании занимают лишь малую часть мирового импорта. Гиганты рынка продолжают скупать более маленькие компании, потому что те абсолютно не выдерживают конкуренции.
Переход на российские вакцины однозначно приведёт к резкому снижению продуктивности животноводческого сектора: значительно снизится обеспечение потребительского рынка мясом, молоком и другими продуктами животноводства.
С кормовыми добавками ситуация лучше: здесь не требуется настолько мощной науки и российские производители во многом могут заменить западные продукты уже существующими аналогами. Понятно, что на разработку новых молекул и новых подходов у нас нет научной базы.
К сожалению, с наукой в российском животноводстве дела обстоят туго. У нас нет ни одного научно-исследовательского института, который занимался бы болезнями свиньи. У нас нет ни одного научно-исследовательского института, который занимался бы всерьёз технологиями откорма и выращивания свиней. У нас был институт, который занимался болезнями птиц, но теперь его практически нет: это разваливающиеся бараки с протекающей крышей. У нас нет института, который занимался бы болезнями крупного рогатого скота. Частично есть те, кто занимается технологией выращивания, но это именно частично. У нас отсутствует генетическая база. В общем, в этом отношении все плохо.
Импортозамещение в этой сфере требует очень больших вложений в развитие науки. Синтез витаминов у нас отсутствует, синтез аминокислот на очень низком уровне. Соответственно, все это едет из-за рубежа. Есть производство двух аминокислот, но это только 30% от необходимого объёма. А без аминокислот производить сегодня мясо невозможно – это будет слишком дорого.

Может в будущем, кооперируясь с другими производителями, российская научная база сможет продвинуться вперёд, сможет перенять опыт состоявшихся производств?

Конечно, даже если России закроют настоящий рынок генетики, всех вакцин и всех кормовых добавок из-за возможных санкций, мы все равно не останемся голодными. Бройлера можно выращивать не 38 дней, а 50, как раньше. Вернётся старая российская генетика. Да, мы откатимся на 20 лет назад, но тем не менее, нам будет что есть, у производств будет возможность адаптироваться. Как в девяностые годы, конечно, не будет: очереди за мясом, очереди за молоком. Нет, у нас так не будет. Даже сейчас поголовье крупного рогатого скота сокращается, но несмотря на это, мы не испытываем дефицита молока: мы его получаем его из Белоруссии и других стран. Маленькие фермы разоряются, огромные холдинги, наоборот, растут. Если будет дефицит молока, ну, значит, будут в деревнях опять коровы. Если продуктивность будет меньше, будем увеличивать количество скота.

Да, нужно будет перестроиться. Российский рынок уже начинает к этому потихоньку готовиться.

Российские производства ещё не забыли, как было 10 лет назад. Мы легко можем к этому вернуться, однозначно. Если мы не можем делать легковые машины, будем ездить на китайских. Да, у нас тракторные заводы уничтожены, но ничего: у белорусов ещё есть, они нарастят мощности. У нас есть КАМАЗ, который будет удовлетворять потребности в грузовых машинах. Может они уступают зарубежным в характеристиках, но они будут ездить.
Несколько лет назад мы посетили в Китае замечательный новый завод, который производит там кучу всего. Посмотрели на этом новом заводе на ферментёры. Я сказал: «О, вы, наверное, ферментёры привезли со старого завода?» Они спросили с чего я взял, мол, ферментёры новые, им всего два года. А вид у них он был такой, будто им лет двадцать: где-то они были ржавые, где-то какие-то покуроченные. Я был удивлён, что они так быстро потеряли вид, подкачало качество метала. Но зато это китайское оборудование сделанное для китайского завода, его не привозили ни откуда. Пусть в их шикарном офисе в туалете на батареях, которые поставили два года назад, из под краски начала появляться ржавчина, они китайского производства, а не западного, как у нас. И это вызывает уважение. В конце концов в Китае научатся делать оборудование и батареи, которые не будут ржаветь. Они сами обеспечивают потребности своего рынка, работают над развитием своего производства, а не закупают импортное.
Хотелось бы, чтобы в России также совершенствовались технологии и производство. Иначе если Европа перестанет нам поставлять батареи, какие мы будем использовать? Наверное китайские, которые будут ржаветь за два года.
01.09.2022 240 просмотров Поделиться

Возврат к списку